Мюнхен и нацистская психиатрия - немецкая психиатрия
Видео: "Доктор дъявол" фильм 4-й Эксперименты над людьми. Неизвестный суд над врачами нацистами, Нюрнберг
Видео: Живая история. Нюрнберг. Дело врачей нацистов
Крепелин прибыл в Мюнхен в 1903 г. К этому времени он уже завершил свой главный научный труд. Его новаторский учебник выдержал семь изданий, восьмой, последний, вариант, еще лежал на его рабочем столе, но он не претерпел никаких принципиальных изменений. Лишь в Мюнхене Крепелин приступил к устроению психиатрической школы. Этим целям служила уже упомянутая психологическая лаборатория в его клинике. Итоги ее деятельности были опубликованы в серии книг под названием «Психологические работы». На базе лаборатории Крепелину удалось еще до окончания первой мировой войны в 1918 г. создать Немецкую исследовательскую организацию по психиатрии (сегодня — Институт Макса Планка по общей психиатрии), которой суждено было стать образцом при создании психиатрических институтов в Лондоне, Нью-Йорке и Москве. В деятельности этой исследовательской организации предполагалась особо тесная связь между клиническим наблюдением и естественнонаучным исследованием. Речь идет о дилемме, известной каждому исследователю-клиницисту. Благоприятными возможностями, созданными крепелиновским институтом, пользовались многие университетские клиники, делегировавшие туда своих психиатров на год или на иной срок с целью беспрепятственной и спокойной исследовательской работы. Сам Крепелин руководил институтом до 1926 г., до самой своей смерти.
Один из пяти первоначальных отделов этого института — отдел наследственной психической патологии — должен был во времена нацизма сыграть решающую роль в «научном» обосновании убийства более 100000 психически больных и тех, кого произвольно к таковым относили. Уже при обосновании своего плана создания подобного института Крепелин пространно говорил о «необозримом количестве» «неполноценных» и «психопатов» и о том, что «дегенераты» «в лице врожденных преступников во многих случаях будут бичом для своего окружения или, превратившись в бродяг, станут народным бедствием... Бремя нагрузки на семьи, на общества малообеспеченных, на провинции и на округа, бремя, связанное с затратами на несчастных жертв этих самых роковых из всех заболеваний, стало почти невыносимым» (Kraepelin, 1916). К руководству отделом исследований наследственности был привлечен швейцарский психиатр Эрнст Рюдин, которого Крепелин приблизил к себе уже в 1907 г. и который защитил у него в 1909 г. докторскую диссертацию. Рюдин отличился тем, что уже через два года после защиты кандидатской диссертации в Цюрихском университете высказал во вновь созданном «Политически-антропологическом ревю» программную идею — надо-де «исключить появление потомства у слабых, больных и недееспособных, произведя их искусственную стерилизацию», в необходимых случаях «путем частного и государственного принуждения» (Rtidin, 1903). Речь, правда, шла не об их уничтожении, но о том, что в таких случаях необходимо воспрепятствовать продолжению рода. Исполнение этого плана, вначале имевшего политический характер, казалось легко достижимым, если придать ему «научное» обоснование. В разгаре первой мировой войны, в 1916 г., такое обоснование, казалось, было предоставлено. Но и после этого результаты еще оставались сомнительными, так что в 1926 г. Рюдин вынужден был публично признать, что ни при шизофрении, ни при маниакально-депрессивных расстройствах наследственной передачи не было обнаружено. Одновременно он, правда, заявил, что в наследственности как таковой нет никакого сомнения (Rtidin, 1927). К этому времени Рюдин был ординариусом по психиатрии в Швейцарии (Базель). Когда после смерти Крепелина освободилась должность руководителя исследовательского института, Рюдин получил возможность вернуться в Мюнхен. Таким образом, в первом в мире исследовательском институте психиатрии еще до нацизма воцарился менталитет, который позволял не только равнодушно относиться к судьбе психически больного человека, но и поощрять активную политику, направленную против его личных интересов. С самого начала за этим стояла идея «окончательного решения» (Endlosung). Суть идеи: если бы психически больных и прочих нежелательных личностей удалось удержать от продолжения рода, тогда через одно поколение таких личностей вовсе не было бы. Все это виделось как одноразовое социально-психиатрическое мероприятие. Возможности для воплощения идеи в практику представились, однако, лишь в 1933 г., после прихода к власти нацистов. Поскольку все остальные направления психиатрии были либо уничтожены, либо лишены всякого значения, то осталось лишь это единственное. Потому Рюдин при нацистах получил возможность занять сразу все ключевые позиции в немецкой психиатрии (при этом он сохранил свое швейцарское гражданство). Он был директором Немецкой исследовательской организации в области психиатрии, личным ординариусом по психиатрии Мюнхенского университета, президентом Немецкого общества психиатрии (1933-1945) и, разумеется, членом нацистской партии. Кроме того, он щедро получал средства для своего так называемого исследования, так что первым сумел учредить психиатрическую «исследовательскую индустрию», для которой можно было нанять 50, а то и большее число сотрудников. Количество стерилизованных пациентов не было точно установлено- считается, что оно колеблется между 200000 и 350000 человек. Даже послевоенные дискуссии зачастую уводились в сторону, когда речь заходила о взаимосвязи между акциями по стерилизации и убийствами психически больных. Но речь идет о логически неизбежном шаге, если задача «окончательного решения» поставлена и если отсутствуют всякая общественная критика и какая-либо щепетильность. Не существует никаких свидетельств того, что Рюдин лично участвовал в убийствах психически больных, но он заведомо о них знал и ничего не предпринял для их предотвращения. Будучи гражданином Швейцарии, он мог бы, при желании, беспрепятственно вернуться на свою родину, чтобы там, не подвергая себя опасности, сообщить о поначалу секретных фактах и воззвать к совести человечества.
