Губергриц – династия врачей
Видео: Год человека труда. Династия врачей Арсютовых.
Фамилия Губергриц интересна тем, что многие ее члены были врачами. И причем, не просто врачами, а известными деятелями, сделавшими свой вклад в современную медицину.
Видео: Призвание по наследству: передача о династии врачей Губайдуллиных из цикла «Семейное дело»
Самые известные —учёный-медик в области внутренних болезней, профессор, академик Академии наук УССР Макс Моисеевич Губергриц, его двоюродный брат — видный терапевт, профессор Александр Яковлевич Губергриц, а также внучка Александра Яковлевича — профессор Донецкого медицинского университета Губергриц Наталья Борисовна, доктор медицинских наук, зав. Кафедрой внутренней медицины.
Данная статья посвящена Максу Губергрицу. Макс Моисеевич Губергриц родился 19 января 1886 году в городе Юрьеве в семье врачей. Окончив гимназию с золотой медалью, он поступил в 1904 году в Юрьевский университет, а через год перевелся на медицинский факультет Киевского университета. Участие в студенческих волнениях вынудило его прервать учебу и на год уехать за границу. Этот период он использовал для пополнения своего медицинского образования и в течение весеннего семестра 1908 года. Работал в терапевтических клиниках Венского университета под руководством профессоров Нэйссера и Хвостека. Можно полагать, что именно тогда зародилось у него стремление посвятить себя терапевтической практике. По возвращении из Вены он продолжил учебу в Киевском университете и в 1911 году окончил медицинский факультет, получив диплом лекаря с отличием. Еще во время учебы, по приглашению профессора Образцова, Макс Губергриц начал работать в стационаре в сверхурочное время, а по окончании университета был оставлен при нем в качестве сверхштатного ординатора факультетской терапевтической клиники. Образцов всегда стремился оснастить свою клинику передовой техникой. Вскоре после изобретения электрокардиографа Образцов приобрел его для клиники, а Губергрицу предложил освоить эту новую методику. Успешно овладев электрокардиографической методикой, Губергриц одним из первых в России начал использовать ее в терапевтической практике. Во время первой мировой войны Макс Губергриц был ординатором в одном из военных госпиталей Красного Креста. Однако Образцов твердо решил направить его «на выучку», по выражению профессора, к Ивану Павлову. Осуществить это удалось лишь в конце 1915 года. Под непосредственным руководством Павлова, Губергриц выполнил докторскую диссертацию по теме «Более выгодный способ дифференциации внешних раздражителей» и успешно защитил ее в Военно-медицинской академии в 1918 году. В том же году опубликована его совместная с Павловым работа «Рефлекс свободы». Вполне закономерно, что физиологическое направление стало с того времени характерным для исследований и самого Макса Губергрица, и его многочисленных учеников. По возвращении из Петрограда в Киев в 1918 году Губергриц был назначен заведующим инфекционным отделением Киевского клинического военного госпиталя. Одновременно с этим он поступил в качестве сверхштатного сотрудника в руководимую Стражэско пропедевтическую терапевтическую клинику Киевского женского медицинского института.
В 1929 году Макс Моисеевич возглавил единую пропедевтическую клинику, которой руководил до конца жизни. Постановлением Совета Министров УССР от 8 мая 1951 года этой кафедре было присвоено его имя. Кроме того, Макс Губергриц заведовал кафедрой инфекционных болезней в 1926–1927 годах и клиникой эндокринологии Киевского медицинского института с 1931 по 1934 годы, клиникой лечебного питания, затем клинико-экспериментальным отделом Киевского института питания в течение 1930–1941 годов, а по возвращении из эвакуации в 1944 году руководил всем Институтом питания. В годы войны во время эвакуации Киевского медицинского института в Челябинск коллектив клиники не прекращал научно-исследовательскую и педагогическую работу. Большинство сотрудников кафедры были в действующей армии, но Макс Губергриц продолжал исследования с оставшимися коллегами, успешно занимаясь изучением заболеваний нарушенного питания. Свой вклад внесла кафедра и в наиболее актуальную задачу военного времени — терапевтическое обеспечение раненых. Эта проблема получила отражение в работах Губергрица, в частности, в его монографии «Клиника ранений груди». Всего за военный и послевоенный период клиникой Губергрица по материалам научных исследований было опубликовано свыше 100 работ. Сам же Макс Губергриц за свою сорокалетнюю врачебную деятельность написал около 200 научных работ, в том числе ряд монографий. «Клиническая диагностика», изданная в 1939 и 1946 годах, долго оставалась руководством для многих врачей и студентов. Он подготовил 10 профессоров, занявших самостоятельные кафедры, под его руководством были защищены 12 докторских и свыше 20 кандидатских диссертаций. Из 40 лет лечебной деятельности Макса Губергрица 30 связаны с педагогической работой. Объединяя большой клинический опыт, эрудицию ученого и блистательный педагогический талант, Макс Моисеевич воспитал тысячи врачей, которые посвятили себя благородному делу служения здоровью людей. Елизавета Александровна Губергриц, двоюродная племянница Макса Губергрица, выросла в киевском доме своего дяди Макса, своих детей у него не было. Она вспоминает: «Дядя жил на Саксаганского в огромной академической шестикомнатной квартире. Две из этих комнат были отданы для приёма больных. Дядя был личным лечащим врачом Хрущёва, жены Молотова, Патоличева… Имел частную практику. Чтобы попасть на приём к дяде, записывались за несколько недель вперёд. У него было железное правило, которому он следовал неукоснительно: со студентов, медиков и бедных денег не брать. В доме дяди Макса я видела весь писательский цвет Украины: Остапа Вишню, Корнейчука, Сосюру. Он устраивал огромные банкеты для всей труппы МХАТа, когда театр приезжал на гастроли в Киев».
Видео: Как воспитать династию врачей
Умер Макс Губергриц в 1951 году в рассвете творческих сил. К тяжело больному коллеге прибыли академики Виноградов, Вовси и Василенко. Шла речь об остром животе. Однако Макс Моисеевич был категорически против оперативного вмешательства. Он считал, что погибает от инфаркта миокарда. Подтвердить или опровергнуть его диагноз не представлялось возможным, так как в то время переносных электрокардиографов не было, а Макс Моисеевич находился в своей квартире и был нетранспортабельным. Он завещал после смерти исследовать только его сердце, чтобы доказать правильность диагноза. Диагноз был подтвержден.
