Радиоактивность и рак - досье рака
Видео: Диагностика и лечение радиоактивным йодом больных высокодифференцированным раком щитовидной железы
Канцерогенная опасность радиации настолько известна, что специальные национальные службы на основании результатов международных исследований приняли самые строгие гигиенические меры. Сейчас защита от радиации, пожалуй, наиболее хорошо технически обеспечена. И все-таки сегодня нельзя с полной уверенностью говорить о контроле, который мог бы уберечь нас от новой, еще более страшной Хиросимы, способной вызвать такое количество лейкозов и других злокачественных заболеваний, которое невозможно даже вообразить. К сожалению, государства до сих пор не выработали согласованных мер по международному контролю за ядерными испытаниями. Правда, насколько можно судить, все испытания дали лишь дозу, названную «ангажированной на всю жизнь» (она соответствует уровню двухлетней естественной радиации, равной 100 мбэр/год на человека).
Диагностическая и терапевтическая лучевая нагрузка для врачей и обслуживающего медицинского персонала соответствует воздействию естественной радиации в течение 100 дней/год. Однако здесь можно согласиться с тем, что контроль эффективен и что лучевая терапия (ее локальные дозы доходят до 5000 бэр) используется лишь для лечения злокачественных опухолей, тогда как в диагностике рентгеноскопия широко заменена рентгенографией, дающей меньшие дозы облучения.
Многие экологи высказывают опасения по поводу мирного использования ядерной энергии: их пугает мысль о том, что с ее распространением увеличится вероятность радиоактивного загрязнения окружающей среды, в частности, в случае непредвиденных аварий.
Когда речь идет о такой серьезной проблеме, мы должны подойти к ее рассмотрению объективно и честно, без каких-либо задних мыслей, взвесить как ближайшие, так и отдаленные последствия.
Начнем с возможных несчастных случаев. Хотя их вероятность невелика, нельзя исключить аварии реактора с последующим облучением персонала- при этом риск смерти колеблется от 0 до 100%. Именно так произошло в 1958 г. с югославскими физиками, у которых нам довелось произвести первые успешные пересадки костного мозга, спасшие пять человек из шести.
Если, как предполагают, в ближайшие 20 лет число несчастных случаев возрастет в 100 раз, можно ожидать примерно шести аварий в год. Следовательно, нам необходимо вооружаться самыми современными средствами для лечения последствий полного облучения: в распоряжении медиков должны быть асептические палаты, готовые к пересадке больным по возможности их собственного, хранившегося при очень низких температурах, костного мозга (согласно экспериментальным данным, подобные пересадки не только восстанавливают поврежденную ткань, но и уменьшают риск последующего развития лейкозов).
Только ли персонал предприятий, использующих ядерную энергию, рискует подвергнуться массированному облучению или же «апокалиптические» несчастные случаи могут коснуться широкого населения, и тогда наших ресурсов (возможности содержания в асептических палатах) окажется недостаточно? Как показал анализ, риск облучения 15 млн. человек, проживающих в радиусе 32 км от 100 ядерных объектов, составляет 0,3%, т. е. весьма незначителен по сравнению например с автомобильными катастрофами, от которых ежегодно гибнет 15 000 французов.
Второй тип осложнений также внушает опасение, хотя на первый взгляд кажется не столь впечатляющим. Речь идет о канцеризации (т. е. возможности повышенной заболеваемости раком) при хроническом облучении и мутагенезе, который тем опаснее, что касается генетического, наследственного материала, обеспечивающего потомство. Реальность риска при хроническом облучении доказана широкими лабораторными опытами и печальным опытом заболевания и гибели как первых радиологов, так и их потомков. По некоторым подсчетам, 8 из 10 случаев рака вызвано влиянием окружающей среды (в широком смысле). Поэтому важно обратить внимание на канцерогенное влияние ионизирующего облучения. Однако для обсуждения проблемы необходимы элементарные знания об отношениях между дозой и ее действием.
В интервью, опубликованном в сентябре 1974 г., один из моих коллег утверждал, что, как считают в Бельгии и во Франции, «заболеваемость раком и лейкозами увеличится на десятки тысяч случаев, если сохранять в качестве допустимой ежегодную дозу облучения 0,17 рад». Но при этом он забывает, что не предусмотрено возрастание радиоактивности более чем на 1 мбэр/год, тогда как, повторяю, естественная окружающая радиоактивность составляет примерно 100 мбэр/год. Считают, что уровень радиации, связанной с работой атомных электростанций, в наше время не превышает 0,001 % от уровня естественной радиации и не превысит 0,3% к 2000 году.
Если медики обязывают инженеров не превышать порога допустимого облучения (который значительно ниже порога естественной радиации), стоит ли бояться, по примеру моего коллеги, значительного роста заболеваний, связанных с так называемой неконтролируемой (1%) радиоактивностью специальных промышленных предприятий?
На этот вопрос есть два ответа. Во-первых, в настоящее время уровень радиации, связанной с работой атомных электростанций (АЭС), не увеличивается и вряд ли увеличится сколько-нибудь значительно. Ее рост в окружающей среде не должен.превышать 1 мбэр, а в непосредственной близости от АЭС — 5 мбэр. Во-вторых, совокупность радиоактивных отходов создает радиацию, уровень которой составляет всего 1,5% от величины радиации всего имеющегося в природе плутония- лишь незначительная часть отходов сбрасывается в море (примерно от 10-3 до 10-4 использованного количества). Подсчитано, что для некоторых АЭС в ближайшие 30 лет количество плутония в сточных водах уменьшится в 100 раз.
Изменится ли с введением сверхмощных реакторов количество производимого сегодня плутония к 2000 году? Как показали соответствующие исследования, положение существенно не изменится, ибо плутоний, который производится обычными реакторами, употребляется сверхмощными реакторами. Поэтому распространение реакторов такого рода приведет не к повышению выхода плутония, а к операциям с большим количеством этого элемента.
Как видим, здесь противопоставляются отдаленный риск для населения, который я не отрицаю, но который, согласно прогнозам, весьма незначителен, и однократный, но серьезный риск, связанный с профессией или имеющий случайный характер.
Не закрывая глаза на возможную угрозу, но и не разделяя чрезмерных опасений экологов, врачи внимательно прислушиваются к доводам инженеров о надежности средств защиты. Они отвергают позицию чрезмерного страха первых и не приемлют позицию чрезмерного спокойствия вторых. Они обязаны не терять самообладания, не поддаваться панике и постоянно помнить о том, что их задача — стоять на страже здоровья населения.
