Хронический алкогольный галлюциноз с бредоподобным включением - интоксикационные психозы

В ряде случаев у больных алкогольным галлюцинозом отмечался своеобразный бред или, вернее, бредоподобное сопровождение основного галлюцинаторного синдрома. Этот бред отличался тем, что он поддавался до некоторой степени коррекции и его содержание не выходило за пределы мировоззрения больного и никогда не носило нелепого характера.
Больной Д., 45 лет, женат, по профессии грузчик. Образование начальное. Отец больного страдал алкоголизмом. Умер в молодом возрасте. Мать умерла от сибирской язвы. Больной помнит лишь одну сестру, которая была отзывчивой, добродушной женщиной.
Больной был девятым ребенком в семье. Развивался нормально. Рано лишился родителей и воспитывался соседями, которые его усыновили. В 14- летнем возрасте перенес травму головы (удар копытом лошади). В 1916 г. был контужен разорвавшимся вблизи снарядом и 4 дня был без сознания- после этого 3 месяца лечился в госпитале. После контузии наблюдались шум в голове, резкое ослабление слуха, вследствие чего больной был переведен в «слабосильную» команду. В 1916 г. болел возвратным тифом, в 1921 и в 1922 гг. — сыпным тифом. В детстве был смирным, робким, уступчивым, «известно, как сирота», любил лишь петь песни. Всегда дружил со своими сверстниками. В 10-летнем возрасте поступил в татарскую школу. Учился отлично, трудно давался лишь арабский язык. До 18-летнего возраста работал по сельскому хозяйству. В 18 лет был призван в армию и находился на фронте до 1917 г. Демобилизовался, но был вторично мобилизован в Красную Армию, где служил до 1921 г. Женился в 21 год, имел одного сына 7 лет, двое старших детей умерли от детских болезней. С женой живет хорошо.
До заболевания больной был тихим, добродушным, общительным, трудолюбивым, мягким, отзывчивым. Злоупотреблять алкоголем начал с 1935 г. Пьет периодами, по 4—6 дней. Светлые промежутки длятся 2—3 месяца. Выпивал в день литр, литр с четвертью водки. В пьяном виде спокойный, быстро засыпает. Абстинентный синдром с июня 1937 г. В похмелье отмечаются плохое самочувствие, слабость, потеря аппетита, бессонница.
Первый приступ душевного расстройства был в июне 1937 г. Пил не переставая целую неделю, затем перестал пить. Появились бессонница, страх, а на 3-й день слуховые галлюцинации. Часов в 12 ночи (галлюцинации вначале были лишь по ночам) почувствовал, что кто-то пришел к жене и стал с ней разговаривать: «Выходи, с ним не живи, он пьяница, о тебе не заботится». Жена будто отвечала: «Будем с тобой жить, разведемся, уйду к тебе». Принял все за действительность и даже спросил жену, хочет ли она уйти? Жена сказала: «Это неверно, это черт к тебе пристал». В это время слышал голоса, угрожающие его убить, застрелить. Голоса говорили: «Его застрелим, никто этого не узнает, а жена нам останется».
Вначале боялся рассказывать своим близким о голосах, чтобы его не сочли «дураком». Голоса принадлежали знакомым, шурину и близким знакомым. Не спал в течение 5 суток, считал, что голоса от черта», который говорил и угрожал ему для того, чтобы перепугать его, чтобы он «взбесился». Голоса при этом говорили: «Теперь мы говорим, а потом говорить не будем, а заставим тебя говорить. Нам будешь говорить, песни петь, плакать, что заставим, то и будешь делать, а мы на тебе будем верхом ездить». Подобные галлюцинации длились 20 дней. Не пил с июля до октябрьских праздников. Днем галлюцинаций не было. Слышал голоса лишь по ночам.
Осенью вновь запил, пил подряд 5 дней, прекратил пить сразу, после этого не спал 5 суток и на 4-е сутки, ночью, услышал голоса, которые его пугали, ругали, грозили ему, пытались на него напасть, «даже на двор боялся без палки выходить». Стал слышать голоса как днем, так и ночью. Дерево говорило: «До смерти буду тебя мучить, ты никуда от меня не денешься». Ощущал голоса в дереве, в стенах дома, в здании.
С 1938 г. слуховые галлюцинации не прекращаются. Были периоды, когда больной не пил больше чем по полгода, но галлюцинации продолжались, особенно усиливаясь по вечерам. После 3—5-дневного злоупотребления алкоголем, как правило, всегда появлялись бессонница и резкое усиление галлюцинаций. Больной отмечал, что когда он напьется допьяна, то галлюцинации стихают, и даже когда бросает пить, то в течение 1—2 дней галлюцинаций не бывает и лишь на 3-й день они появляются, не давая больному покоя ни днем, ни ночью.
Больной до 1940 г. не лечился. В 1940 г. 1 месяц и в 1941 г. 8 дней находился на лечении в Хотьковской лечебнице и выписывался без всякого улучшения: слуховые галлюцинации не прекращались.
Физическое состояние. Больной высокого роста, удовлетворительного питания. В сердце выявляются глухие тоны. Больной выглядит старше своего возраста. В лобной области головы справа небольшой рубец.
Неврологическое состояние. Зрачки реагируют на свет хорошо. Пателлярные рефлексы повышены. Патологических рефлексов нет. Чувствительность не нарушена. Слух понижен на правое ухо. Отмечается красный стойкий дермографизм, тремор век и пальцев рук.
Психическое состояние. Больной правильно, четко, последовательно и исчерпывающе дает ответы на вопросы. Мимика напряженная, несколько боязливая. Сознание ясное. Ориентировка в окружающем не нарушена. Настроение у больного подавленное, внимательно прислушивается к галлюцинаторным голосам. Он в курсе текущих событий. Культурный уровень больного соответствует полученному им образованию и приобретенным навыкам. Бее время отмечаются вербальные галлюцинации.
При исследовании больной слышит следующие голоса: «Мы тебе говорили, уходи отсюда», «Если не уйдешь отсюда, как приедем домой, мы тебе сделаем», «Мы тебе не велим говорить», «Уходим мы отсюда», «Болтры, болтры» (в переводе на русский язык означает «прошлый год»). Голоса ругают больного, насмехаются, пугают, угрожают: «Если придет шайтан, так он тебе даст за то, что ты пошел к врачу», «Старый черт! Ничего не рассказывай врачу, он знает больше нас, ты не хотел идти в наш шалман, и мы от тебя уйдем». Затем, засмеявшись, закричали. «Не уйдем, не уйдем!».
Голоса знают все сокровенные тайны больного: не успеет подумать, а они уже знают, что он будет говорить. Когда начинает читать, голоса повторяют за ним прочитанное. Пробовал по-татарски коран читать, но все равно голоса за ним повторяли. Голоса предугадывали его поступки: когда пытался поласкать свою жену, голоса кричали: «Не подходи близко, это не твоя жена, наша». Голоса угрожали, что жена принесет ему отравленную пищу, «он покушает и подохнет».
Слуховые галлюцинации больному можно внушать в желаемом направлении. Зрительные галлюцинации были лишь перед поступлением в больницу: показывались мухи и одноглазая собака. Эти галлюцинации длились лишь 1 день.
Больной следующим образом интерпретирует галлюцинации: «По корану, татарам запрещено пить вино. В коране написано, что вино вредно для здоровья, пьющий теряет деньги, плохо будет жить с женой и семьей, семья пьяницы делится пополам с чертом, черт лежит вместе с семьей пьяницы в кровати, черт вместе ходит с пьяным, ибо он любит пьяниц. Воля тогда будет не твоя, а чертовская воля. Черт что захочет, то и делает с пьяницей».
Больной вообще считает себя нарушителем закона — корана, вследствие чего к нему и пристали черти. Эти черти говорят ему беспрестанно на ухо для того, чтобы он «взбесился».
Неоднократно будто бы слыхал даже шаги шедшего рядом с ним черта. По словам больного, к нему пристало до 50 чертей разного возраста. Черти ему отрекомендовались родственниками или друзьями и говорили их голосами. Иногда, для того чтобы избавиться от голосов, которые донимали его, больной начинал читать молитву, думая, что этим хотя бы на время избавиться от чертей. Однако черти повторяли за ним молитву, говорили: «Ты неправильно читаешь, ерунда твоя молитва». Если больной поет песню, черт вторит ему. Если ругается, черт тоже повторяет его слова. Черт знает все его сокровенные мысли. Не успеет больной подумать о чем-нибудь, как черт говорит ему об этом. Начнет писать — черт его путает, диктует ему, начинает проверять написанное, и оказывается, что написал неправильно, так как «черт попутал».
Черт всегда его обманывает, так как ли одно слово его не подтверждалось. Например, хочет пойти к врачу, а черти говорят: «Врач тебя не примет, прогонит, не даст хорошего лекарства, бюллетеня не даст, а отравит и прогонит». А получалось наоборот: «пойдет к врачу — врач любезно примет, даст хорошее лекарство и даже бюллетень».
По поводу жены голоса говорили: «Ее мы заставили тебя отравить- покушаешь обед и подохнешь». Однако обед кончался благополучно. Вследствие подобных постоянных обманов со стороны «чертей», больной перестал им верить, перестал их бояться и обращать на них внимание.
Больной не скрывал своего заболевания ни от муллы, ни от жены. Мулла и жена объяснили ему, что это к нему пристал черт, что подобные случаи бывают. Мулла ему приказал: «Не надо слушать, что говорит черт, не надо пить, а нужно молиться богу». Больного, однако, можно до некоторой степени разуверить в сложившемся у него бреде. Его можно убедить, что голоса эти зависят от вина, а не от черта, с чем он не совсем уверенно соглашается.
Память у больного прекрасная. Он наизусть помнит многие главы корана, хорошо помнит основные этапы своей жизни. Способность суждения правильная. По характеру больной общительный, добродушный. При разговоре с врачом лицо озаряет улыбка. Больной трудолюбив, все время работает, не бросал работы даже в период обострения галлюцинаций после алкогольных эксцессов.
Как видно из истории болезни, у данного больного мы имеем своеобразный бред. Больной, исходя из своих религиозных взглядов, пытается объяснить необычное для него явление — галлюцинации. В коране, по словам больного, написано: «Черт вместе ходит с пьяницей, ибо он любит пьяниц», а так как он нарушил коран и злоупотреблял вином, логически рассуждает больной, то «к нему пристали черти». Черти беспрестанно говорят ему на ухо для того, чтобы он «взбесился». Черт знает все его сокровенные мысли, путает его. Пытаясь избавиться от «чертей», больной рассказал обо всем мулле, который порекомендовал ему не слушать того, что говорят черти, а читать молитву, «бросить пить вино, тогда черти отстанут». Больной указания муллы выполнил. Однако это не помогло. Массивный наплыв слуховых галлюцинаций, низкий культурный уровень больного, его религиозные взгляды, кроме того, заявление муллы и жены больного, что к нему «пристал черт», логически привели к соответствующему суждению больного о галлюцинациях: «к нему пристали черти», которые беспрестанно говорят. Однако можно ли данную интерпретацию больным своего состояния назвать бредом? На этот вопрос мы должны ответить отрицательно по следующим мотивам: 1) у больного нет твердой уверенности в том, что к нему «пристали черти», он так считает, ему об этом сказал мулла, жена, «так написано в коране»- 2) бред у больного поддается коррекции: больного удается до некоторой степени разуверить в сложившемся у него бреде, вернее, взгляде на галлюцинации. Его можно убедить, что голоса зависят от вина, а не от чертей, с чем он неуверенно соглашается. Настоящий же, развитый бред, характеризуется неустранимостью и недоступностью для коррекции, больные в таких случаях не поддаются никаким разубеждениям и коррекции. Следовательно, в данном случае мы имеем лишь рудимент интерпретативного бреда.
У всех больных мы отмечали следующие своеобразные особенности бреда. Наиболее распространенный бред не выходит из пределов отсталых взглядов и бытовых предрассудков, мировоззрения, религии и т. п. Наиболее частая формулировка бреда «напущено», «испорчен», «порча», «сделано», «новая механика», «телепатия», «гипноз», т. е. больные понимают, что они больны. Однако понимание своей болезни не у всех больных этой группы выражено в одинаковой степени. У больных нет настоящей уверенности в своих бредовых идеях, при беседе с врачом они склонны во многом уступать, а иногда и совсем отказываются от своего ошибочного суждения. С врачами они более откровенны, перед близкими, родными нередко скрывают бред, как и свое состояние: по-видимому, стыдятся и боятся, что их сочтут за «ненормальных». Этот бред можно отнести к вторичному бреду.
На первый план в описанном нами варианте галлюциноза выступает наплыв массивных слуховых галлюцинаций. С течением времени больной начинает пытаться объяснить себе происхождение этих непрерывно занимающих его голосов, постепенно это приводит к образованию своеобразного нестойкого интерпретативного бреда.
Другой вариант интерпретативного бреда, близкий к описанному, это религиозный бред, тоже развивающийся в пределах мировоззрения больного. И в этом варианте бреда нет уверенности, нет твердости, больной «так думает», ему «так сказали голоса», жена, мулла и т. п. Весьма характерны приводимые самими больными общие аргументы в пользу этих «бредовых построений»: Откуда они знают его мысли наперед? Откуда они знают все из его прошлой жизни? Почему нарушают его душевное равновесие в церкви? и т. п. Отсюда уверенность больного в существовании реальных существ, скрывающихся за одолевающими его голосами. Следовательно, основной механизм бредообразования — интерпретация.
В некоторых случаях отмечается интерпретация имеющихся у больных сенсопатий дотрагивания каких-то людей. Здесь, по-видимому, известную роль играют невритические явления. Нужно отметить, что очень редко у наших больных наблюдалась тенденция к систематизации бредовых идей. В качестве примера приведем описание бреда одного больного. Есть якобы шпионская организация, которая пытается использовать его в своих вредительских делах. Например, кто-то из этой организации спрашивает больного: «Что вырабатывают на таком-то заводе? Где такой-то завод?» На это больной неизменно отвечает: «На земле против неба. Что бы там ни вырабатывали, это в а с не касается». И вдобавок ругает спрашивающих.
Больной думает, что под его фамилией орудует какой-то организатор, который говорит: «У него документы вытащены, а я ими пользуюсь, орудую под его фамилией». Однако больной в этом не уверен, он так думает потому, что ему об этом постоянно твердит грубый голос «Дамлеккота» (герой его галлюцинаций), которого больной считает своим главным врагом.
Больной предполагает (весьма неуверенно), что голоса эти вызваны болезнью, контузией, водкой, но сомневается, потому что голоса знают все его мысли, предугадывают все его желания, знают всю его прошлую жизнь. Эта систематизация бреда, как видно из сказанного выше, также строится на голосах («он так слышит»), однако, как и в других случаях, у больного нет абсолютной уверенности в правильности его суждения. Следовательно, такие больные относятся к своему состоянию не так, как больные с настоящим бредом (которых не удается никакими логическими доводами убедить в ошибочности их суждения)- больные с хроническим алкогольным галлюцинозом до некоторой степени понимают свое состояние и бред их частично поддается коррекции. Ни у кого из больных этот бред влияния на поведение не оказывал. Больные вели себя правильно. Лишь в случаях дополнительной интоксикации алкоголем, при обострении галлюциноза, больные могут вести себя неправильно. Так, нами наблюдался один больной, который в период обострения галлюциноза полагал, что на него действуют электричеством, и, чтобы изолировать себя от действия электрического тока, надевал на руки и ноги резиновые галоши. Однако уже через 5 — 6 дней это проходило.