Халоны: общий принцип - рак: эксперименты и гипотезы
Исследования халонов привлекли внимание ученых в связи с возможным, хотя и сомнительным, их использованием в физиологической терапии опухолей. Халоны почек, легких и матки будто бы удалось изолировать. Однако неаккуратное экстрагирование и неправильное терапевтическое применение вскоре заставили усомниться в самом принципе халонов. Видимо, не следует отказываться от дальнейшей разработки проблемы, ибо. помимо отрицательных факторов регуляторов роста, вполне возможны и положительные. Описано множество веществ, стимулирующих рост- наибольшую известность получил так называемый нервный фактор роста. Был также очищен и изолирован эпителиальный фактор роста из слюнной железы мыши (Коэн). Почему бы и в физиологической регуляции роста не быть двум взаимодействующим — стимулирующим и ингибирующим — импульсам?
«Видимые» регуляторные поля
В изящном и удивительно простом эксперименте Фуджи и Мицуно удалось наблюдать обмен сигналами между клетками эпидермиса. Исследователи имплантировали маленькие кусочки мембранного (миллипорового) фильтра в эпидермис и отделяли одни эпидермальные клетки от других (фиг. 20). В тех случаях, когда были использованы пропитанные парафином и непроницаемые для воды фильтры,
Фиг. 20.
клетки плотным слоем росли вокруг имплантированного фильтра до тех пор, пока между ними вновь не возникал контакт. Клетки не могли «слышать» сквозь фильтр сигналы от соседних клеток, между тем как проницаемые мембраны, по-видимому, обеспечивали прохождение некоторых сигналов, и обрастания клетками имплантата не наблюдалось. Но эпидермальные клетки, ранее контактировавшие с канцерогеном, вели себя иначе. Даже при имплантировании проницаемой мембраны приема сигналов не было отмечено и клетки росли вокруг мембраны так, словно она была пропитана парафином.
Напрашивается простое объяснение: клетки, обработанные канцерогеном, посылают ослабленные сигналы, которые не проникают сквозь фильтр, и регуляторное поле снижается до нулевого уровня. Возможна и другая интерпретация: сила поля осталась прежней, однако приемное устройство (клеточные мембраны?) утратило способность на него реагировать. Мы еще вернемся к этому вопросу в следующей главе, когда будем рассматривать клеточные мембраны.
Заключение
Халон — новое название старой проблемы. Во взрослом организме деление клеток ткани строго контролируется. В случае регенерации деление клеток разрешается лишь в определенных пределах: по достижении первоначальных размеров регенерирующего органа митозы вновь блокируются. П. Вайсс разработал кибернетическую модель, объясняющую эти явления: клетки ткани, по-видимому, вырабатывают ингибиторы, которые в свою очередь воздействуют на эти же клетки (принцип отрицательной обратной связи).
При регенерации печени циркулирующие в крови и лимфе сигнальные вещества несут в себе важную информацию о регенерации. Ингибиторы, специфические для кожи, могут быть выделены из клеток кожи и изучены (так называемые «эпидермальные халоны»). При помощи таких препаратов могут быть ингибированы in vitro митозы в эпидермисе, правда, лишь в присутствии так называемых стрессовых гормонов — адреналина и гидрокортизона (Буллоу). Буллоу определил халоны как тканеспецифические ингибиторы, требующие в качестве коингибиторов адреналин и гидрокортизон.
Теория халонов позволяет создать модель опухолевой клетки: потеря халонов, с одной стороны, и способности реагировать на халоны, с другой, ведет к неопластическому росту. Опухолевые клетки с очень низким содержанием халонов, но с интактными рецепторами сохраняют способность ингибироваться халонами. Такие халон-зависимые системы опухолей (VX-опухоль кролика, хлоролейкемия, меланомы?), по-видимому, действительно существуют. Клинически важные опухоли, такие, как раки кожи, индуцированные углеводородами, или трансплантируемый рак легкого, устойчивы по отношению к эпидермальному халону.
Можно перефразировать известное изречение: «Если бы халонов не существовало, их следовало бы выдумать». И даже если это только выдумка, то выдумка, давшая толчок многим исследованиям.
