Психогеннореактивные расстройства - расстройства психической деятельности в позднем возрасте
Видео: Лекция "Семилетние циклы развития психики"
ПСИХОГЕННОРЕАКТИВНЫЕ РАССТРОЙСТВА ПСИХИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ПОЗДНЕМ ВОЗРАСТЕ
Существенные биологические и социально-психологические изменения, происходящие у человека в старости, отражающиеся на всем облике его личности, не могут не влиять на частоту возникновения и характер проявления у старых людей психогенных реакций и реактивных состояний.
По данным В. Н. Мясищева и Е. К. Яковлевой (1963), поступлений в специальные стационары больных неврозами в позднем возрасте значительно меньше, и начало невротического состояния в этом возрасте наступает реже, чем в более молодых возрастах. Вместе с тем хорошо известно, что старые люди становятся более чувствительными и ранимыми, дезорганизация нервной деятельности наступает у них легче, а возможность адаптации затрудняется. Все это не может не сказаться на увеличении частоты невротических реакций у людей в позднем возрасте. Так, по Cameron (1956) число невротических реакций у людей в позднем возрасте значительно превышает количество деструктивных предстарческих и старческих психозов. Для уточнения этого вопроса требуются специальные статистические исследования.
Известно, что для возникновения реактивных состояний, помимо определенных личностных особенностей, необходимы еще психотравмирующие факторы, создающие для данного индивидуума аффективно-напряженную ситуацию, разрешение которой для него затруднено. В позднем возрасте эти психогенные факторы и психотравмирующие ситуации имеют свои особенности. В пресенильном периоде одним из главных психотравмирующих факторов является падение полового и социального престижа (климакс, снижение половой потенции, снижение трудовой продуктивности, выход на пенсию). Среди психотравмирующих факторов в старческом возрасте на передний план выступает нарушение привычного стереотипа — боязнь одиночества, опасения остаться без средств к существованию, беспомощность, чувство зависти к тем, кто удачнее прожил жизнь, фрустрационные переживания, страх болезней, «социальной изоляции», смерти. Особенно трудная ситуация возникает у старых людей при тяжелом заболевании или смерти своего брачного партнера.
Само собой понятно, что, помимо перечисленных, у людей в позднем возрасте могут иметь место и любые другие психогении, причем и обычные по содержанию, средние по степени выраженности переживания могут стать патогенными. Интересной особенностью психогений у людей в старости является то, что у них патогенными могут стать не только актуальные психотравмирующие ситуации, но и воспоминание старых, отрицательно окрашенных переживаний (обиды, ревность и т. п.). Это связано с характерной для старых людей актуализацией событий прошлого.
Характерным для этиологии реактивных состояний у людей в позднем возрасте является и то, что психическое и соматическое взаимодействует у них чаще и в большей степени, чем у молодых людей, так что очень часто улиц в предстарческом и старческом возрасте идет речь о психосоматогенных реакциях и состояниях, причем в клинической картине тесно переплетаются функциональные проявления и симптомы выпадения. Особенно тесно выступает у них взаимодействие психического и сосудистого факторов. Об этом ниже будет сказано подробнее.
Таким образом, по структуре своего генеза реактивные состояния, возникающие у лиц в позднем возрасте, можно условно разделить на три группы: «обычные» психотравмы, свойственные и молодым людям- психотравмы, обусловленные ситуацией биологического и социально-психологического старения- психосоматогении. В зависимости от преобладания того или другого типа психогенеза формируется и клиническая картина реактивного состояния (Л. Н. Вишневская, 1963). Каких-либо новых, не свойственных молодым людям психопатологических синдромов или клинико-нозологических форм при психогенных реакциях у лиц в позднем возрасте не возникает, однако вся клиническая картина заболевания существенно меняется.
Среди невротических состояний, наблюдающихся в позднем возрасте, чаще всего имеют место неврастенические картины. Для них характерны: физическая и психическая слабость, эмоциональная лабильность с состоянием тревоги, страха, ухудшение памяти, неприятные ощущения в различных частях тела (несмотря на некоторое снижение болевой чувствительности у людей в старости), ипохондрическая их фиксация со склонностью к частым разнообразным жалобам на свое плохое состояние. У других больных на передний план в картине болезни выступает безучастность, вялость, отрешенность, пессимистичность.
Все эти проявления неврастении в позднем возрасте резче выражены, чем у молодых людей, и протекают они на фоне общестарческих изменений личности больного. Значительно чаще и в большей степени, чем в молодом возрасте, у стариков выражены различные сомато-неврологические нарушения: головные боли, нарушения сна с частыми кошмарными сновидениями, сердечно-сосудистые, желудочно-кишечные, мочеполовые и другие соматические расстройства. Ввиду того, что нередко у больных с невротическими состояниями в позднем возрасте психогеннореактивная симптоматика осложняется теми или иными соматическими нарушениями возрастного и сосудистого генеза, которые существенно отражаются на клинических особенностях основного заболевания, возникает часто необходимость дифференцировать в патологических проявлениях псевдоневротическое от собственно невротического.
Помимо неврастении, в старости наблюдаются и другие формы невротических состояний — истерические, обсессивные, ипохондрические, однако эти состояния у таких больных реже выступают в чистом виде. Чаще в этом возрасте имеют место истеро-неврастенические, неврастено-навязчивые, навязчиво-ипохондрические симптомокомплексы. Красочная «конверсионная истерия» с параличами, слепотой, судорогами и т. п. редко наблюдается в позднем возрасте (М. Э. Телешевская и Н. И. Погибко, 1962).
Навязчивые феномены в старости чаще всего носят характер различных фобий- их следует отдифференцировать от псевдофобических состояний, часто наблюдаемых у больных гипертонической болезнью. У последних возникновение страха и тревоги соматогенно (вазогенно) обусловлено, а последующая фабулизация страха придает лишь феноменологическое сходство с обсессивно-фобическим состоянием. При истинных навязчивостях в старости в фабуле преобладают мотивы «старческого бытия».
Так называемый «климактерический невроз» мы не выделяем в отдельную форму невроза, ибо при этом речь идет или о соматогенно обусловленных (эндокриннообменных) функциональных нарушениях анимальной и вегетативной нервной системы и тогда это не истинный невроз, а неврозоподобное состояние, или о возникающих на этой основе и в связи с этим вторичных обычных реактивных состояниях. Что же касается «инволюционной истерии», то ее следует рассматривать в рамках «инволюционных психозов». О соотношении «инволюционной истерии» с истерическим неврозом будет речь ниже. Изменяется в старости и течение неврозов (Н. Б. Цветкова, 1965, и др.).
Наблюдающиеся у людей в позднем возрасте изменения характера и личности в целом у некоторых в резкой степени заостряются, и в таких случаях говорят о возрастной «психопатизации». У некоторых других в позднем возрасте выявляются имевшие давно место, длительно скомпенсированные невротические и психопатические проявления. Само собой понятно, что старение и старость человека таят в себе много патодинамических факторов, способствующих декомпенсации лиц с психопатическими чертами характера. У психопатических личностей астенического круга возрастное снижение самочувствия и социального престижа ведет к усилению чувства малоценности, неуверенности в будущем и т. д. При этом у психастеников усиливаются тревожные опасения, возникают фобии. У гипотимных — падает настроение, усиливается тоскливость, появляются мысли о бесцельности жизни, суицидные попытки и самоубийства. Вопросу о самоубийствах в старости некоторыми исследователями уделяется специальное внимание (Н. Gruhle, 1953, и др.). У апатичных может наступить полная самоизоляция с отказом от общения с людьми, длительным пребыванием в постели и др. У ревнивых — падение половой потенции и общего престижа ведет не только к обострению ревнивых подозрений, но и к тяжелым, тревожно-тоскливым (дистимическим) состояниям (В. Я. Семке, 1965).
У стенических паранойяльных психопатов в позднем возрасте нарастает недоверчивость, подозрительность, убежденность в абсолютной правоте своих суждений, категоричность в моральных оценках и т. п. Все это, естественно, ведет к возникновению конфликтов, формированию сверхценных идей и бредообразованию (П. Г. Никифорова, 1965).
Все отмеченные данные свидетельствуют об утяжелении психопатических проявлений у лиц в позднем возрасте. Однако проведенные у нас специальные катамнестические исследования показали, что наряду с тем, что у некоторых психопатических личностей в позднем возрасте под влиянием изменившейся ситуации происходит декомпенсация и возникновение реактивных патологических состояний, у других — с возрастом сгладились психопатические черты характера, и больные стали лучше приспосабливаться к требованиям жизни и к межличностным взаимоотношениям.
В такой компенсации психопатических черт характера в старости, по-видимому, играет роль, помимо накопления жизненного опыта и «старческой мудрости», общее снижение витальности и аффективности, что в известной мере облегчает приспособление. Более подробные данные о характерологических изменениях в старости можно найти в работах Scheid (1933), Kahn (1964) и др.
Интересными и важными являются также вопросы о криминогенном значении старости, о мотивах и характере преступлений, совершаемых людьми в позднем возрасте, о дееспособности и вменяемости стариков и т. п. Эти вопросы еще недостаточно изучены (Н. Шипковенский, 1965- Т. Н. Гордова, 1963, и др.).
Как и у людей молодого возраста, трудно ответить на вопрос, почему у стариков в одних случаях психотравмирующая ситуация ведет лишь к невротическим, а в других к психотическим состояниям? Имеются основания полагать, что это зависит не только и не столько от особенностей психотравмирующей ситуации, сколько от конституциональных и личностных особенностей заболевшего и его способности к компенсации и адаптации.
Под влиянием острых и тяжелых эмоциональных потрясений (в известной степени даже и положительно окрашенных) старые люди легко дезорганизуются. Общая психическая интеграция у стариков недостаточно устойчива, их резистентность к стресс-факторам снижена, легко возникают «дезадаптация» и «катастрофические реакции». Такие острые реактивные состояния чаще наступают в позднем возрасте у некоторых людей, не чувствующих свое старение, не приспособившихся к «амплуа» старика и вдруг обнаруживающих свою несостоятельность.
При действии острой психотравмы у старых людей нередко возникает нарушение сознания с оглушенностью, спутанностью мышления и психомоторным возбуждением. Присоединение даже самых незначительных соматических вредностей может в таких случаях вести к фатальным последствиям.
Имеется значительное количество специальных исследований, посвященных клиническим особенностям реактивных психозов у лиц в инволюционном возрасте (Л. Н. Вишневская, 1963- В. Ф. Свани 1965, и др.), у больных сосудистыми психозами (Л. Н. Вишневская, 1963- Д. Е. Мелехов и П. М. Попов, 1965, и др.), у больных с атрофическими процессами головного мозга (Rusken, 1940) и др. Мы одну из своих прежних работ (1963) специально посвятили «особенностям личности и личностным реакциям больных сосудистыми и инволюционными (предстарческими и старческими) нарушениями психической деятельности». В этой работе было установлено, что сосудистыми и инволюционными нарушениями психической деятельности заболевают люди с различными особенностями личности. Различны и психотравмирующие факторы и ситуации, при которых возникают эти две группы психических расстройств. По-разному сказываются особенности личности в структуре тех и других психотических состояний. В обеих этих группах исследовались больные примерно одного и того же возраста. Следовательно, клинически особенности реактивных состояний у людей в позднем возрасте зависят не только от одной возрастной почвы, но и от целого ряда других патогенетических факторов.
